Проект по созданию в Ордино BSL3 частного исследовательского центра иммунологии, которым будет управлять транснациональная фармацевтическая компания Grifols, вызывает всё больший резонанс. Среди андоррских политиков уже есть явная оппозиция, есть вопросы к этому проекту с точки зрения защиты прав человека. Мы поговорили с Элизой Мучеллой Молинс (Elisa Muxella Molins), президентом Института по правам человека (IDHA, L’Institut de Drets Humans D’Andorra). Она объяснила нам, насколько опасен этот проект для всех андоррцев и жителей, независимо от их социального или экономического положения.
Элиза Мучелла Молинс — андоррский биолог, окончившая Автономный университет Барселоны, специализация – цитогенетика. Проходила стажировку в Институте фундаментальной биологии (IBF) Farmacéutica UCB по специальности фармацевтическая промышленность и по специальности токсикология Гентского университета (Бельгия). Имеет диплом в области оптики и оптометрии Университета Гранады.
Работала в Laboratorium voor Toxicology фармацевтического факультета Гентского университета (3 года). Создала лабораторию воды, воздуха и продуктов питания при правительстве Андорры и руководила этим проектом в течение 8 лет. 20 лет проработала фармацевтом.
Элиза является судебным экспертом по анализу наркотиков и психотерапии в Batllia d’Andorra (юрисдикция первой инстанции Андорры, в которую входят отделы по гражданским, уголовным, административным и специальным расследованиям).
Занимаясь правами человека с юных лет, она способствовала созданию Андоррского института по правам человека.
Интервью: Ирина Рыбальченко
В Ордино, единственном приходе Андорры, объявленном ЮНЕСКО биосферным заповедником, будет построен Исследовательский центр иммунологии. Как это возможно?
Во-первых, поясню, что такое биосферный заповедник. Биосферный заповедник – это территория гармонизации и сохранения биологического и культурного разнообразия и экономического и социального развития посредством связи человека и природы. В данном случае речь идет о создании первой лаборатории уровня Р3 в биосферном резервате.
Это окончательное решение правительства Андорры?
Я не знаю, является ли это окончательным решением, потому что многие люди против этого. Сделать лабораторию P3 в Ордино немыслимо для страны, позиционирующей себя как туристическая!
Кто конкретно из андоррских политиков лоббировал это решение?
Не знаю, но факт в том, что премьер-министр Ксавьер Эспот и министр экономики и бизнеса Андорры Жорди Гайардо с одной стороны и Дэвид Белл, Виктор Грифолс и Раймонд Грифолс с другой стороны подписали партнерское соглашение. Есть впрочем политики в оппозиции: это Карин Монтанер, Генеральный совет, Энрик Дольса, Комю д’Ордино и Жоан Микель Арменголь, советник Movem Ordino.
В настоящее время биолаборатории имеют крайне «токсичную» репутацию. Стоит вспомнить лабораторию в Ухане, китайском городе, где, как считается, возникла пандемия коронавируса. До сих пор неизвестно, была ли это утечка вируса или преднамеренное распространение. В этом смысле есть опасение, что то же самое может произойти и в Андорре. Вы разделяете этот страх?
Действительно, биолаборатории имеют более чем «токсичную» репутацию, я бы сказала, что это опасно, и мы должны уделять этому чрезвычайно высокое внимание.
Как я уже говорил, лаборатория, которую хотят построить в Андорре, относится к уровню P3, и поэтому этот проект имеет значительные риски для здоровья населения, учитывая, что она может работать с патогенными микроорганизмами, такими, как вирус СПИДа и вирус гепатита В.
Это означает, что администрация Андорры должна вести жесткий контроль, но у нас до сих пор нет никаких правил на этот счет.
Сегодня у нас нет даже критериев контроля и переработки этих отходов.
Этот контроль должен устанавливаться не Grifols, а правительством Андорры.
Перед реализацией такого проекта мы должны установить правила контроля и определить, какие расходы нам придется заплатить и сможем ли мы их оплатить.
Разделяете ли вы опасение, что Андорра может стать местом для развития вируса нового типа и очагом для распространения новых вирусных и бактериологических войн?
Я понятия не имею. Но ученые – это те, кто должны предотвратить это. В Ухане были правила безопасности, соответствующие уровню P4 — и посмотрите, что получилось! Кто-то ошибся, а может быть и нет, но результат известен всем – пострадала вся планета!
Неужели в Андорре так плохо с иностранными инвестициями, что страна разрешает такие проекты, которые ставят под угрозу здоровье всего населения страны?
Андорра могла бы привлекать множество проектов с иностранным участием, которые были бы не такими опасными. Могла бы, но почему-то этого не делает…
Экономическая целесообразность проекта также весьма сомнительна. Если вы посмотрите на экономические показатели Grifols, то увидите, что они, мягко говоря, весьма сомнительны. Проект не был выигран в открытом тендере международного масштаба, его просто не было. Поэтому с самого начала исключалась возможность участия других компаний, кроме Grifols.
Говорят, что проект представляет национальный интерес. Да, исследования, безусловно, могут представлять национальный интерес, но не тогда, когда правила игры устанавливает лаборатория.
С моей точки зрения, нужно требовать закон о политической ответственности, и это должно быть одним из важнейших политических лозунгов на следующих выборах. Мы должны предотвратить проект сейчас и всегда иметь возможность предотвратить подобные проекты.
Разрешает ли андоррское законодательство реализацию проектов такого типа?
Прежде чем у нас будет специальный закон о здоровье и биомедицинских исследованиях, мы должны иметь закон об исследованиях в целом.
Именно от общего можно тогда говорить о частностях, а не наоборот.
Этот факт можно рассматривать как ответ политикам, а не национальным интересам, как это было воспринято Генеральным советом, когда он решил внести поправки в одну статью Закона о территориальном устройстве (Llei de l’Ordenament Territorial), две статьи Административного кодекса и в закон о территориальном и городском планировании (Codi de l’administració и la Llei general d’ordenació del territori i urbanisme, LOGTU).
И что примечательно, большинство одобрило эти поправки, воздержались только P.S., против проголосовала только Карин Монтанер.
Как Институт по правам человека может противостоять этому проекту?
Мы должны создать большой резонанс. Права человека – это благо! Мы имеем право на здоровую окружающую среду! Лаборатория повлияет на самочувствие каждого из нас.
Вместе мы должны остановить этот проект!
