Завтра вечером, 22 января, лирический тенор Петр Бечала (Piotr Beczala) откроет Сезон музыки и танца 2020 года в Андорре (la Temporada de Música i Dansa d’Andorra la Vella). В его репертуаре – оперы Пуччини, Верди, Бизе и Римского-Корсакова.
Петр Бечала по праву считается одним из лучших теноров мира, разделяя Олимп с такими виртуозами, как Йонас Кауфманн (Jonas Kaufmann), Хуан Диего Флорес (Juan Diego Flórez) и Хавьер Камарена (Javier Camarena). Он выступает в лучших театрах мира. В частности, в этом году он также откроет сезон Метрополитен-опера в Нью-Йорке (Metropolitan Opera House), где будет исполнять Аиду.
Концерт в Андорре-ла-Велье будет сопровождён аккомпаниатором, французской пианисткой Сарой Тисман (Sarah Tysman), которая регулярно выступает с лучшими голосами мира, в том числе у дирижера Кирилла Петренко, нынешнего владельца Берлинской филармонии.
Перед своим концертом он поделился с нами своими мыслями об искусстве пения и рассказал о том, как можно овладеть этим мастерством.
Интервью: Ирина Рыбальченко
Вы впервые в Андорре?
Да, я только что приехал. Уже стемнело, так что я толком Андорру не видел. Она мне немного напомнила Швейцарию …
Есть ли какие-то ожидания от Вашего завтрашнего выступления?
Нет, у меня никогда не бывает никаких ожиданий. Я просто пытаюсь сделать людей счастливыми.
Что означает для Вас пение? Это талант? Тяжелая работа? Или просто желание петь?
Это сочетание всех этих качеств. И это очень большая работа. Сначала нужно “открыть” свой голос. А потом нужно очень много трудиться, чтобы развивать его. Я люблю петь. Мне никто не помогает, и никто меня не заставляет. Это действительно редкая ситуация в профессии.
Моя профессия – это общение с публикой. И это самое главное для меня.
Можно ли научиться пению профессионально или это врожденное качество?
Да, возможно. Конечно возможно! Можно стать хорошим пианистом, если много и упорно заниматься. Но быть пианистом немного проще. Можно потратить много денег и купить хороший инструмент. Он даст хороший звук. В случае пения это сложнее. Голос нельзя купить.
Певца можно сравнить и с создателем музыкального инструмента, и с исполнителем одновременно. Работа с голосом – это как создание качественного музыкального инструмента. Вот как я мог бы описать свою профессию.
И важно помнить, что можно очень быстро уничтожить этот инструмент, если неправильно им пользоваться. Это часть искусства.
Самая большая трагедия певца – потерять голос. Поэтому каждый певец знает, как заботиться о своем голосе. Это очень индивидуально. Вы не можете чувствовать себя комфортно с Вашим голосом все время. Вы должны постоянно “разрабатывать” голосовые связки, “растягивать” голос, развивать его. Это как тюнинг машины, если хотите.
Мне всегда было интересно узнать, как это – «настраиваться» на концерт и научиться не нервничать? Ведь именно голос всегда выдает эмоциональное состояние исполнителя. Не могли бы Вы поделиться своим секретом?
Нет никакого секрета. Я знаю некоторых коллег, которые словно парализованы перед концертом. И я имею в виду великих исполнителей! Перестать думать о волнении, может быть … я не знаю. Повернуться дважды влево или вправо (смеется). Я имею в виду сделать что-то символическое, что могло бы помочь отвлечься и настроиться на позитивную волну.
Я всегда немного нервничаю, и это нормально. Но я могу работать над этим, чтобы научиться управлять своим эмоциональным состоянием. Это довольно тяжелая работа. И это опыт, который мы приобретаем с годами нашей профессиональной карьеры. Я просто знаю, что должен быть спокоен… И никогда не теряю центр гравитации, так сказать.
И ещё – никогда нельзя плакать на сцене. Это публика должна плакать, но не исполнитель!
Каждый концерт отличается от другого. Я могу привести пример. Пару месяцев назад во время концерта у нас была ужасная акустика. Что я мог сделать? Я просто попытался максимально игнорировать это и петь так хорошо, как только я могу…
Как долго Вы на сцене?
Уже 27 лет…
Что Вы могли бы сказать о восприятии музыки аудиторией? Что-то изменилось за всё это время?
На самом деле, нет. Мой репертуар изменился, это факт. Я начинал с Моцарта или даже с некоторых оперетт. На самом деле, нет никакой разницы. Ответственность стала больше, это правда. Потому что теперь меня приглашают выступать в очень важных местах, таких, как Метрополитен Опера в Нью-Йорке. Кажется, что весь мир будет меня слушать…
Вначале всё было скромнее. Но начинающие артисты имеют право на ошибки. Опытные теноры такого права не имеют.
Что Вас вдохновляет?
Вы. Люди. Публика. Я пою для тех, кто приходит на мои концерты. Мне все равно, сколько человек в зале, кто они и откуда. Я просто делаю все возможное, пою, как я люблю петь, и это делает меня счастливым. Это дает мне энергию, которая так нужна мне в жизни.
О чем Вы мечтаете в профессиональном смысле?
Я бы сказал, что сейчас меня есть планы, а не мечты. Это раньше я мечтал, когда был молодым. Мне снились телефонные звонки из агентств, которые давали мне шанс выступить.
Сегодня я мечтаю быть здоровым, чтобы продолжать петь и не менять свою программу выступлений, которая расписана до 2025 года. Проблема заключается в том, что больше нет чувства авантюры. Я имею в виду, что знаю свое будущее – в смысле выступлений, конечно. Для меня сейчас важнее всего не отменять запланированные выступления. Это очень плохо, я чувствую себя виноватым, если мне по какой-то причине приходится отменять концерты и разочаровывать публику.
