В рамках Европейской недели сокращения отходов (EWWR) группа REFESA (Андорра) поставила перед скульптором Филиппом Лавайем (Philippe Lavaill) задачу превратить отходы своих заводов по переработке в искусство.
Скульптура, подаренная группой REFESA, называется Àngel Precibernétic (Докибернетический ангел) и находится в общественном месте в Андорре. Он был возведен с целью повысить осведомленность о необходимости сокращения образования отходов и возможности их переработки. Скульптура будет открыта 25 ноября 2022 года.
Мы поговорили с автором, скульптором Филиппом Лавайем, который владеет и другими видами искусства, такими как иллюстрация, создание украшений, литье по металлу, трафаретная печать, реставрация, декорирование и изготовление трофеев.
Интервью: Ирина Рыбальченко
О чём Ваши работы?
Я иллюстратор. Я иллюстрирую личные и народные чувства. Мои скульптуры имеют особую ценность, потому что я устанавливаю их там же, где беру материал для их создания – из центра переработки. То есть я работаю с материалом прошлого, чтобы превратить его в произведение будущего. Моя последняя скульптура называется Àngel Precibernétic. Потому что у нас всё еще нет кибернетики.
При создании этой скульптуры использовались такие материалы, как железо, металлы, компьютерные платы и микросхемы. Высота ангела 4 метра. В качестве основы скульптуры был использован противовес цементно-железного строительного крана, которому таким образом была дана вторая жизнь. Это яркий пример замкнутого цикла.
Создание этой скульптуры — признание наших предков за весь их вклад в нашу жизнь и демонстрация того, что мы в свою очередь можем сделать для них.
Скульптуры — это вехи, которые открывают новые перспективы. Я сделал своего ангела в старинном стиле тех времен, когда железо ковали в кузне, с ностальгией по кропотливой кропотливой работе “умных рук” кузнецов. Это способ, который символизирует доиндустриальную работу. Все, абсолютно все в этой скульптуре сделано из вторсырья. Ангел несёт силу и дает нам импульсы, чтобы мы могли подготовиться к лучшему будущему.
Сколько времени ушло на создание этой скульптуры?
Около 50 лет.
Не может быть…
Да… Я начал думать об ангеле, когда работал с Сальвадором Дали. Дали однажды сказал мне: «Чтобы быть глобальным, нужно быть ультралокальным!» … Вот так родился ангел… Я применил все свои знания в этой работе.
Вы говорили, что скульптура — это искусство диалога с материей и сущностью. Что это значит?
Прежде всего, имеется в виду существование мысли. Если мысль трансформируется в общие ценности, скульптор может трансформировать эти ценности. Мысль — это плавающая идея; это нечто неопределенное. Затем начинается диалог с материей; железо позволяет мне вести этот диалог.
По образованию я ювелир, ювелир-металлург. Я пробовал много разных материалов, включая окисляемый алюминий.
Какое место занимает символизм в Вашем творчестве?
Я фигурален. У некоторых людей проблемы с общением, потому что они не говорят на одном языке. А искусство — это международный язык. Это искусство тайны. Я хочу, чтобы тот, кто смотрит на мои скульптуры, думал о них и объяснял мне, что он в них видит. Какой смысл он видит в том, что я создал? Потому что скульптура, как я уже сказал, это язык для всех.
Животные – главные герои многих ваших скульптур. Это символизм или реализм?
Как человек, я считаю, что мы должны защищать животных. Животные – основатели Пиренеев, во всех деревнях Пиренеев есть свои легенды, связанные с животными. Между человеком и животными всегда было взаимопонимание, борьба и очень тесное общение. И все это было не так давно! Я пытался рассказать о истории Пиренеев через свои скульптуры, через животных, которые жили и делили эти территории.
Ваши работы и памятники находятся в Барселоне, Фон-Ромё (Франция), Нью-Йорке и Токио. Расскажете о них?
Говорить о работах, которые находятся далеко, не имеет особого смысла. Имеет смысл говорить о тех работах, которые находятся достаточно близко, чтобы их можно было увидеть.
Но нам было бы интересно узнать…
Ладно… В Японии моя работа посвящена женщине и красоте тела. В Нью-Йорке – это сцена сражения…
Ваши работы находятся в музеях, в частных галереях или на открытых пространствах?
Некоторые из них находятся в художественных галереях, а другие в общественных местах. У меня много работ прямо в горах.
Я также создал 11 скульптур о древних ремеслах, которые можно найти в лесу Ла Рабасса (Андорра). Они объясняют жизнь грабителей, скипидаров, носильщиков и контрабандистов. Здесь, в Андорре, я также создал скульптуры, посвященные рыбалке, чтобы объяснить эту традицию. Эти скульптуры расположены у входа в Валь д’Инклес. Я также сделал памятник Пурито (известному испанскому велогонщику Хоакиму Родригесу), и скульптуру “Ледяная Леди” (ла-Дама-де-Гель).
Вы сотрудничаете с другими скульпторами или художниками?
Я десять лет работал с Сальвадором Дали, с конца 1970-х до начала 1980-х, в Кадакесе и Барселоне. Еще десять лет я работал со скульптором Апеллесом Фенозой. Создавал малые и большие скульптуры и памятники. Последней была реконструкция всего реквизита оперы, работа, которую он создал вместе с Коко Шанель. Это был необычный проект, потому что нам пришлось оглянуться на 20-е, 30-е и 40-е годы.
В настоящее время я продолжаю сотрудничать с Фондом Гала-Сальвадор Дали и Фондом Феноса.
Вы учились в мастерской своего отца, ювелира Жоржа Лавайя. Вы когда-нибудь делали дизайнерские украшения из металла? Сейчас это модный тренд…
Я их делаю и делал раньше. Ювелирные изделия передают желание. Это абсолютно возвышенно, особенно камни с их символикой. Мы работали с каталонским гранатом.
Алюминий — также очень интересный материал, и он позволяет мне делать великие вещи. Это ставит передо мной интересные технические задачи. А вообще я скромный скульптор.
У Вас есть студенты?
У меня есть студенты так называемых изящных искусств. Некоторые хотят использовать 3D и материалы, чтобы объяснять какие-то определённые вещи.
Что Вы думаете о современном искусстве в целом?
Преимущество этого западного общества в том, что оно имеет очень широкую свободу самовыражения. Каждый находит свой способ самовыражения и декриминализации. Теперь вы можете делать то, что раньше было невозможно. Четкой тенденции нет. Люди думают очень свободно. Иногда современное искусство кажется вульгарным, как и наша жизнь, и, можно даже сказать, несерьезным. Искусство должно касаться души, нести позитивный посыл и не содержать в себе насилия. Феноза однажды сказал мне, что мы должны делать только то, что приносит нам доброе утро. И это всегда было одним из моих условий.
