Торстен Квейшнинг, лидер группы Tangerine Dream в ее нынешней инкарнации, рассказывает об истории электронной музыки и ее романтической стороне, возвращении группы к своим корням и используемых сейчас технологиях, любимых местах для выступлений, своих сольных проектах и многом другом
Tangerine Dream можно без сомнений причислить к одним из пионеров электронной музыки, сильно повлиявших на несколько поколений музыкантов.
Созданная в 1967 году музыкальным кудесником Эдгаром Фрезе, группа изначально испытывала сильное влияние психоделики и краутрока. В 70е, заинтересовавшись, начавшими активно в то время развиваться новыми музыкальными технологиями, Tangerine Dream осваивает первые синтезаторы, модуляры и секвенсоры, и поворачивается в сторону электронной музыки. В это же время оттачивается специфичное, узнаваемое звучание Tangerine Dream. Вышедший в 1974 году на Virgin Records альбом Phaedra делает их первой в мире группой, достигшей грандиозного коммерческого успеха с помощью для того времени необычной и футуристической электронной музыки.
Продолжая работать в этом направлении, Tangerine Dream на протяжении нескольких десятков лет своего существования несколько раз полностью менял свой состав, единственным постоянным членом проекта был его вдохновитель Эдгар Фрезе. Многие участники Tangerine Dream, в особенности такие люди, как Клаус Шульце, Питер Бауманн и Кристофер Франке впоследствии сделали успешную сольную карьеру, что указывает на безусловное умение Эдгара Фрезе находить и объединять вокруг себя талантливых людей.
Tangerine Dream известны как суперпродуктивная группа, имеющая за плечами более 100 альбомов. Также один из важных и заметных аспектов их деятельности – это музыка для кино. На счету Tangerine Dream саундтреки к таким уже ставших кинематографической классикой блокбастерам, как “Легенда”, “Порождающая Огонь”, “Рискованный Бизнес”.
Философия и концепция группы относит ее к романтическому направлению электронной музыки, проникнутому эстетикой космизма и медитативным звучанием.
После трагической смерти Эдгара Фрезе в 2015 году роль руководителя проекта и хранителя духа Tangerine Dream берет на себя Торстен Квейшнинг, уже игравший к тому моменту в группе более 10 лет и перенявший от Эдгара множество музыкальных знаний.
Торстен поговорил с All Andorra о ближайших планах Tangerine Dream, подходу к музыкальному продюсированию и технологиям используемых ныне группой, истории электронной музыки, своих сольных проектах и многом другом.
Интервью: Дмитрий Толкунов
Торстен, здравствуйте! Что нового и интересного сейчас происходит у Tangerine Dream?
Мы сейчас немного отдыхаем после насыщенных гастролей. Совсем недавно было несколько очень удачных выступлений в восточной части Германии. В следующем месяце играем на нескольких крупных фестивалях, а в октябре планируем большой европейский тур с 15 городами под названием “16 steps – Random and Revision Tour”.
Наш последний альбом “Quantium Gate” вышел в 2017, а новый планируем выпустить в следующем году.
В ближайшие месяцы на английском лейбле Invisible Hands Music выйдет альбом с нашими импровизациями, которыми мы заканчиваем сейчас каждый концерт. Я их называю композициями, сделанными в реальном времени, это нечто большее, чем просто свободная джазовая импровизация, так как у них есть определенная структура и музыкальная идея.
Наш последний альбом “Quantium Gate” вышел в 2017
У Tangerine Dream был бессменный руководитель и вдохновитель Эдгар Фрезе, к сожалению, умерший в 2015. Остальные члены коллектива регулярно менялись на протяжении многих лет его существования. Кто-нибудь остался сейчас в группе из его золотого, оригинального состава, в котором она прославилась в 70е?
Каждый состав Tangerine Dream можно, на самом деле, назвать оригинальным. Сейчас в группе нет людей, которые принимали участие в записи первого альбома – Клауса Шульце и Конрада Шницлера.
Через группу прошло много музыкантов, среди них были и такие большие артисты, как Питер Бауманн, Йохан Шмоелинг и Пол Хаслингер. Все они оставили свое влияние на стиль и звучание Tangerine Dream. Я сам являюсь членом Tangerine Dream вот уже 16 лет, первые два года я работал исключительно в студии, а начиная с 2005, уже стал принимать участие в качестве композитора принимающего участие в записи альбома и выступающего на сцене музыканта.
После смерти Эдгара вы взяли на себя роль руководителя группы?
Я очень многому научился у Эдгара за эти 16 лет, пока мы работали вместе. Он учил меня программировать секвенсоры и музыкальной строй, свойственный Tangerine Dream. Думаю, что корректней мою роль в проекте было бы назвать – музыкальный директор. Во всяком случае, так Эдгар определили мою позицию в группе еще в 2011 году.
Как так получилось, что вас пригласили в Tangerine Dream, и была ли это для вас большая честь?
В 2003 году Эдгар искал в германоязычных странах – Германии, Австрии и Швейцарии, сессионного музыканта, владеющего синтезатором и пианино. В тот момент мой бэкграунд в основном состоял из работы в области классической музыки, прогрессив-рока и готического рока, который я играл в 90х. Ко мне обратился один из членов команды Эдгара и пригласил на студийную сессию, познакомиться и попробовать поиграть в группе. Все прошло отлично и вот я с тех пор в Tangerine Dream.
Tangerine Dream для меня всегда были великой группой, сильно повлиявшей на всю электронную музыку. До того, как я лично познакомился с Эдгаром, я обожал читать его интервью в профессиональной музыкальной прессе, они всегда были очень умными и он высказывал в них много идей, опережавших время. Для меня, безусловно, было большой честью, когда меня заметили и пригласили на первую студийную репетицию с группой.
Интересно, а какими технологиями сейчас пользуется Tangerine Dream, – это по-прежнему большие аналоговые синтезаторы, как в 70х? Или уделяете внимание современным цифровым синтезаторам и возможностям компьютеров?
На данный момент у нас гибридный подход, мы используем самые разные технологии – от старых аналоговых синтезаторов до цифровых технологий, плагинов и современных программ. Глупо было бы себя ограничивать чем-то одним, уходить исключительно в аналоговое или цифровое звучание. Гораздо лучше пользоваться всеми возможностями для достижения качественного саунда.
Мы используем разные технологии
У каждой технологии есть свои достоинства и недостатки. Несовершенство аналоговых синтезаторов, модуляров и осцилляторов в их нестабильном звучании. Их качественная работа сильно зависит от многих факторов, в том числе и от температуры воздуха, достаточно ей измениться на 5-6 градусов и они начинают звучать по-другому.
Иногда они не могут дать того богатого оттенками искрящегося звучания, которого можно достигнуть, работая с цифровыми синтезаторами. Мы также для придания нашей музыки атмосферности используем акустические инструменты, типа скрипки и гитары. Все, что подталкивает наше музыкальное воображение, идет в работу. Таков наш подход.
За многие годы звучание Tangerine Dream сильно видоизменялось. Если в 70е, группа прославилась как одна из главных пионеров электронной музыки, исследующих возможности синтезаторов, то в 90е был некий крен в сторону этнического стиля с обильным использованием акустических инструментов и вокальными партиями. Как думаете, к какому периоду ближе сейчас саунд группы?
В 2014 начался новый период, поворот в сторону чистой электроники, созданной на синтезаторах и секвенсорах, очень близкой к тому, что группа делала в 70е и 80е, но с использованием современных технологий, и, например, скрипки для придания дополнительной мелодичности. Этот период начался с австралийского тура, на котором мы впервые выступали в том же составе из 4 человек, в котором мы работаем и сейчас. До этого у нас в составе был еще саксофонист и перкуссионист, мы от них отказались по разным причинам.
Можно сказать, что группа сейчас вернулась к своим корням и вовсю использует опять секвенсоры и придуманный ей 16 ступенчатый музыкальный строй. Также как и в ранние годы Tangerine Dream старается с помощью электроники достигнуть симфонического звучания. Думаю то, что мы сейчас делаем ближе всего к периоду 1974-1977. Конечно, в любой момент все может измениться, но пока так.
Думаю то, что мы сейчас делаем ближе всего к периоду 1974-1977 годов
Эдгар меня многому научил. Я полгода жил у него дома, мы постоянно работали вместе. У музыки Tangerine Dream есть свои строгие законы, правила, строй и структуры. У нее свое собственное узнаваемое звучание, которому мы следуем до сих пор.
В чем заключается своеобразие и узнаваемость группы?
Если рассматривать раннюю европейскую электронную музыку начала 70х, то с одной стороны есть Kraftwerk с их тяготением к минимализму и очень детализированном звучанием, в котором в каждом фрагменте можно услышать отдельную мелодию, являющуюся частью общей структуры.
С другой стороны стоит Жан-Мишель Жарр с его романтической музыкой. Можно сказать, что то, что делал Жан-Мишель Жарр было нам достаточно близко, нам даже удалось с ним недавно поработать над треком “Zero Gravity” для его альбома «Electronica 1»
Нам удалось поработать с Жан-Мишель Жарром над треком “Zero Gravity”
В Германии более академичную и минималистическую электронику представляли в основном в основном музыканты из Дюссельдорфа – те же Kraftwerk и Neu! В Берлине же популярен был более экспериментальный подход и романтический настрой, представленный Tangerine Dream, Ashra, Клаусом Шульце и Майклом Хойнигом.
Берлинская школа была свободней в формах самовыражения, в ее музыке, как правило, очень много слоев. Она использовала такой принцип, когда одна нота одновременно воспроизводилась сразу на нескольких инструментах, что придает звучанию дополнительную частотную модуляцию. Идея и, наверное, реальность заключается в том, что ничего невозможно сыграть на 100% верно, но когда один музыкальный фрагмент играется сразу на нескольких инструментах, в приближенном к совершенству виде, то это и создает эти специальные, ни с чем не сравнимые модуляции. Этот принцип дает возможность создавать не просто какие-то песни с традиционной структурой, а музыкальный поток, передающий чувства и настроение.
Tangerine Dream всегда были частью этой берлинской школы. Если посмотреть на современных, близких нам по музыкальному духу артистов, то это не представители техно и хаус сцены, а скорее что-то из пост-рока, типа группы Sigur Ros. Так же можно сказать, что идея и концепция транс-музыки, тоже близка Tangerine Dream.
Помимо потрясающей музыки, Tangerine Dream известны своими шоу с фантастическими световым оформлением и видео. У вас есть какая-то постоянная команда, работающая над визуальным аспектом концертов?
Спасибо, что обратили на это внимание. Свет и видео действительно очень важная часть наших выступлений. У нас же нет вокалиста-фронтмэна, который заводит аудиторию и развлекает ее. И эту развлекательную и придающую дополнительное измерение восприятию наших концертов функцию выполняет световое оформление и видео. У нас прекрасная команда, которая занимается этим визуальным аспектом. Можно сказать, что они неотъемлемая часть группы – художник по свету Анрэас Финк и виджей Клаус Фусс.
Свет и видео – важная часть наших выступлений
В свое время Tangerine Dream активно писали музыку для кино. Нет ли каких-то сейчас планов в этой области?
Планы есть. Так же некоторые наши старые композиции недавно были использованы в таких популярных сериалах Netflix, как «Мистер Робот» и «Очень странные дела».
И, может быть, вы знаете, что Tangerine Dream не так давно сделал саундтрек для видеоигры GTA V. Это была огромнейшая работа, мы сочинили и записали 35 часов музыки. И думаю, что в каком-то смысле для молодого поколения в культурном контексте видеоигры сейчас гораздо важнее, чем кино.
В 70е и 80е киноиндустрия являлась серьезной платформой для развития электронной музыки. Достаточно вспомнить все саундтреки Джорджио Мородера и гениальную музыку Вангелиса к «Бегущему по лезвию»
Сейчас электронная музыка уже стала более обыденным явлением и используется в фильмах чаще. Но по-прежнему попадаются мощные работы, например – саундтреки Daft Punk к «Трон» и «Девушке с татуировкой дракона» Трента Резнора и Аттикус Росса.
Насколько знаю, помимо Tangerine Dream, вы заняты ещё в нескольких музыкальных проектах. На что хотелось бы обратить особое внимание?
В прошлом году я работал над саундтреком к триллеру “Карго”, который сейчас можно посмотреть на Netflix. Работаю над сольным альбомом, это будет некая смесь электронного звучания и струнного квартета. В октябре запланирован концерт моего проекта с Полом Фриком из группы Brandt Brauer Frick, посмотрим, как он пройдет, может быть, это в итоге выльется в наш совместный альбом. Так же я много сотрудничаю с Ульрихом Шнаусом, пару лет назад мы выпустили совместный альбом “Synthwaves”, и в ближайших планах альбом с Франц Баргманом из группы Neu!
И еще очень вероятна совместная работа с очень известным артистом из пост-роковой сцены, детали еще раскрыть не могу, мы пока в стадии обсуждения…
C Ульрихом Шнаусом пару лет назад мы выпустили совместный альбом “Synthwaves”
Tangerine Dream – по-прежнему моя основная работа. Но очень хорошо, что есть много возможностей для разнообразия периодически переключаться на какие-то другие проекты, не вписывающиеся в музыкальный микрокосмос Tangerine Dream.
У Tangerine Dream очень насыщенный букинг, вы много гастролируете по всему миру. Есть какие-нибудь страны, где особенно любите выступать?
Каждое место, где мы выступаем, по-своему уникально. Даже когда выступаешь в разных городах одной страны, это могут быть вообще никак не похожие между собой опыты. Например, наши последние концерты в Лондоне и Глазго были абсолютно разные по атмосфере.
В Лондоне, кстати, у нас всегда фантастически успешные выступления. Последнее раз мы там были в Барбикан-центе в апреле. В Англии всегда приятно выступать, осознавая, что это родина многих великих групп, повлиявших и сформировавших во многом современную поп-музыку, таких как – The Beatles, The Cure, The Smiths.
В южных европейских странах – очень отзывчивая аудитория. Люди начинают сразу танцевать. С одной стороны это выглядит немного странно, потому что наша музыка не особо танцевальная, но с другой – эмоциональная отдача от аудитории это всегда хорошо. Мы никогда не выступали в Андорре, но, думаю, нам там тоже должно понравиться.
Там, как мне представляется должен присутствовать этот южноевропейский дух. В близлежащих странах – Испании, Франции, Италии мы бываем часто, надеюсь, возможность выступить и в Андорре тоже со временем появится.
В Германии мы обычно выступаем в оперных залах и филармониях, и это очень необычное ощущение. В отличии от раскованной южноевропейской публики, там люди обычно чопорно сидят, не двигаясь, как на концерте классической музыки, и внимательно слушают.
В Германии мы обычно выступаем в оперных залах и филармониях
А вот самая меломанская аудитория, наверное, в Японии. Там люди настолько проникнуты музыкой, они вслушиваются и реагируют на каждую деталь, чуть меняется ритмический рисунок, вступает новый инструмент, и они сразу начинают аплодировать, это просто удивительно…
Думаю, в Европе мои любимые города – Барселона, конечно же, мой родной Берлин, и Осло. Лондон – город, где я вряд ли смог бы жить, но очень люблю там выступать. За пределами Европы очень нравится бывать в Калифорнии.
Торстен, огромное спасибо вам за интересное интервью, и мы тоже очень надеемся, что нам удастся когда-нибудь насладится концертом Tangerine Dream в Андорре.
Спасибо вам!
