Ерёмченко Евгений Николаевич – руководитель группы “Неогеография”, главный редактор ежегодного альманаха Цифровой Земли “Геоконтекст“, член совета Международного общества Цифровой Земли (ISDE), руководитель Российского национального отделения Цифровой Земли, научный сотрудник Московского государственного университета имени Ломоносова.
В XXI веке география как научная дисциплина на глазах меняет облик. Что стоит за переменами: новые технологии, новый маркетинг, новая наука?
Действительно, перемены революционны. Спутниковые снимки вошли в нашу жизнь. Любые районы Земли, снятые в любое время суток и в любой сезон, под любыми ракурсами и с любых дистанций отныне постоянно доступны в Сети каждому. Мы впервые увидели мир таким каким он есть, целостным и не опосредованным картографическими условностями, и мгновенно ощутили разницу. Подлинную революцию вызвала так называемая «Цифровая Земля» (Digital Earth). Идея её создания была высказана бывшим вице-президентом США Альбертом Гором в 1998 году; он же предложил и термин. Госзаказ вашингтонской администрации был принят в разработку, и вот 15 лет назад, в 2005 году появился Google Earth.
Это вызвали новые технологии? Что означает термин «цифровая» по Вашему мнению?
Хороший вопрос. Безудержное распространение «цифровых» терминов — признак отчаянного поиска панацеи от тотального кризиса, в который погружается мир. А «инновационные», «цифровые» технологии обещают изобилие и процветание исключительно инструментальным путём — с помощью смартфонов да гаджетов.
Термин «цифра» пока гипнотизирует. Смысл его непонятен, но символ веры определяться не должен — нельзя верить в то, что можно знать, и наоборот. Какой смысл вкладывается в понятие «цифра» сейчас? Ещё недавно оно казалось достаточно ясно определенным в математике. Затем стало ассоциироваться ещё и с одним из видов электроники.
Сегодня слово «цифровой» стало «знаком качества», но от частого поминания всуе тускнеет и превращается в словесный мусор. Кто-то увидит в магии «цифры» примитивный карго-культ. Мы же отметим, что эта вера открывает уникальную возможность вскрыть укоренённый в нашем бессознательном комплекс, породивший сегодняшний кризис и своими корнями уходящий в географию.
Очень интересно, что это за бессознательный комплекс, связанный со знаками в географии?
Историческое значение происходящего на наших глазах процесса «цифровой трансформации» — в том, что впервые в истории человечества знаки были отчуждены от своих материальных носителей. До этого знаки и материя составляли неразрывное целое. Теперь они диссоциировали — по-видимому, навсегда.
Ещё недавно мы имели дело со знаками стоимости – деньгами, отчеканенными в металле, договорами, записанными на пергаменте, афоризмами, высеченными в граните. Теперь всё изменилось. Появился единый, не воплощённый в веществе носитель любой информации, любых знаков, и глобальная экосистема Интернет, в которой они отныне существуют. Материальные воплощения знаков становятся архаикой и экзотикой. Изобретение знака на заре человечества и его диссоциация с материей теперь — два главных события в эволюции человечества, остальные вторичны. Мы живём в эпоху великих перемен.
Кстати, сам я изучаю связь геометрии и семиотики (науки о знаковых системах), и оказалось, что эта связь чётко прослеживается в ДНК. Но как Цифровая Земля, да и география вообще связаны с появлением знаков и с их трансформацией?
Действительно, семиотика является наиболее общей из дисциплин, истинной «царицей наук», и в этом смысле наша встреча не случайна. Но какова роль географии в генезисе знаков?
Исторически карты возникли намного раньше иных привычных нам знаков — иероглифов, букв, чисел. Самая древняя из известных нам полноценных, вполне современных и детальных карт была создана восемь с половиной тысяч лет назад: к тому времени картографический метод был уже выработан. Естественно предположить, что именно черта, делящая пространство на две качественно разные области, послужила когда-то стимулом к возникновению категориального мышления, а уже затем, как следствие – к возникновению знаков. Карта стала первой информационной системой в истории — и навсегда исказила эту историю. Следующий виток эволюции знаков опять произошёл в той же области — теперь благодаря Цифровой Земле.
Какова дефиниция «Цифровой Земли» и чем она отличается от карт?
Цифровая Земля — это новая среда работы с геоданными, обеспечивающая достижение двух качеств: 1) всеракурсности, и 2) всемасштабности.
На первый взгляд ничего нового, но простота обманчива. Ни одного из этих двух свойств невозможно достичь с помощью карт, ещё недавно казавшихся единственным инструментом, «альфой и омегой» географии. К тому же Цифровая Земля не только не является картой, но и противоречит её определению во всех его элементах без исключения.
Цифровая Земля избавляет нас от ограничений, внутренне присущих картам и потому неустранимых с их помощью. Это единая для всех масштабов и ракурсов модель Земли и околоземного пространства. С её помощью ситуацию можно предвидеть точнее, вызовы и угрозы парировать раньше и экономнее, спланировать собственные действия лучше, чем это сделает противник. Удалось избавиться от прежде неустранимых пороков систем управления, инспирированных в глубокой древности картографическим методом — таких, как их ярусное членение по вертикали. Ведь смысл Цифровой Земли не в том, что стратегический или тактический уровни управления стали эффективнее; он в том, что вертикальное членение и порождаемые им критические несогласованности в принятии решений вовсе уходят в прошлое. Мир больше не разделён искусственно на разномасштабные, не соответствующие друг другу реплики. Уже как минимум один новый род войск использует этот фактор достижения превосходства.
Всё это — лишь часть уникальных возможностей Цифровой Земли, универсального геоцентрического резервуара для любой информации, локализованной в пространстве и во времени; а ведь в пространстве и во времени локализована любая информация вообще, как показал Кант.
Что интересно — при всей своей радикальной научной новизне Цифровая Земля не стала неожиданностью для человечества. Она предвосхищалась нашими предками в виде некоего «волшебного», но при этом ясно осознаваемого идеала. В романе М.А. Булгакова описан «волшебный глобус» Воланда — это та же самая Цифровая Земля, всемасштабная и всеракурсная, предугаданная абсолютно точно, полно, в мельчайших деталях за полвека до Гора и описанная к тому же значительно достовернее и образнее. Более того — та же идея прослеживается в русской литературе как минимум до середины XIX века, то есть ещё на столетие в прошлое. Идеальный географический «интерфейс» был предвосхищён и в иных культурах. Если верно, что новое — это хорошо забытое старое, и что нет ничего нового под Солнцем, тогда Цифровая Земля забыта была настолько давно, что память о ней укоренена в глубиннейших пластах бессознательного. И потому непрерывно даёт о себе знать.
Революция в управлении, порождённая Цифровой Землёй, очевидна, но вернёмся к революции научной. Цифровая Земля — в некотором смысле «не-цифровая».
Получается, что название и смысл противоположны?
В современной науке термин и его смысл сплошь и рядом противоположны. Мы привычно называем атом «атомом», т. е. «неделимым», хотя именно благодаря его делимости электроэнергию получаем. Мы слышим о «трёхмерных картах», хотя словом «карта» обозначается только всё плоское, и трёхмерной карты быть не может в принципе.
Характеристика «цифровая» верна для любой современной информационной системы и ни в коей мере не характеризует специфические особенности ни одной из них. Цифровая Земля — такая же цифровая, как и всё вообще сегодня.
Более того — у Цифровой Земли нет специфических технологий. И даже более — новое качество достигается не за счёт привлечения новых технологий, но за счёт отказа от прежних. А значит, мы имеем дело с новым научным принципом.
Суть его в том, что от представления Земли с помощью знаков мы перешли к прямому, не опосредованному знаками восприятию. На смену придуманным человеком знакам — чертам границ, которыми прежде представлялась поверхность нашей планеты, пришли изображения, не опосредованные знаками и стоящими за ними условностями. Знаки остаются, но становятся вторичным, вспомогательным и необязательным её элементом.
Интересно, что изначально самые первые знаки воплощались самыми что ни на есть аналоговыми методами. Затем, уже в нашу эпоху, они стали воспроизводиться с помощью методов «цифровых». Наконец, всё изменилось на противоположность. Теперь с помощью «цифры» реализуется изначальная беззнаковость; так действует диалектический закон отрицания отрицания. Именно с ним и связана основная интрига геопространственной революции.
Поясните подробнее в чём состоит интрига геопространственной революции.
«Цифровая революция» состоит в отчуждении знаков от материального мира, с которым они прежде составляли неразрывное целое. «Цифра» ныне — это ничто иное как знак, освободившийся от своих специфических материальных носителей. Новая, знаковая реальность обособилась от материи и подчинила себе субъект, противостояние реального и знакового миров становится отныне центральным моментом исторического процесса. Утратив связь с местом и временем, в которых существуют реальные предметы, ушедшие в виртуальную реальность знаки порождают чудовищные диспропорции — питательную среду для «цифровой экономики». Справиться с этой проблемой призвана Цифровая Земля — реплика реального мира, погружённая в виртуальный мир.
И тут внезапно выяснилось, что эта виртуальная реплика Земли ещё и является нецифровой, беззнаковой по своей сути. Оказывается, что информационным носителем могут являться не только знаки — но также нечто, что знаками не является. Это значит, что у субъекта есть как минимум два канала для восприятия внешней реальности: знаковый и беззнаковый. Ещё интереснее, что мы это осознали на примере знаков геопространственных.
На протяжении всей истории человечества знаки мыслились единственно возможным носителем информации, а создание знаков являлось не просто магистральной, но единственно возможной формой развития человеческой культуры. Картографические знаки и методы всегда находились на острие прогресса, непрерывно совершенствовались и за многие тысячелетия были доведены до мыслимой степени совершенства. Уже самые архаичные мифы связаны с природой знаков. До сих пор, к примеру, нет единого мнения о том, что первично — реальный мир, или мир знаков? На первый взгляд ответ предельно ясен и прост — знаки создаются человеком и, следовательно, вторичны по отношению к реальному миру, искусственны. Но с этой точкой зрения прекрасно сосуществует зеркально противоположная концепция: «Вначале было слово», т. е. система знаков предшествовала появлению мира. Особая роль именно пространственных знаков в обретении человеком категориального мышления прослеживается в мифе об изгнании из Рая. Теперь мы вернулись к этой древнейшей проблеме, но на качественно новом этапе развития. Какие при этом бессознательные комплексы будут затронуты, мы можем пока что лишь догадываться. Отметим лишь одно последствие.
Наше бытие в мире базируется на идее границ — национальных, региональных, кадастровых, и т. д. Однако неизбежно ли существование человечества именно в таком качестве — в границах? Или же оно было технически обусловлено отсутствием в далёком прошлом иных инструментов, и сегодня мы вправе рассмотреть столь же естественные альтернативы? В какой мере представление о границе как неизбежном основании мышления (термин «дефиниция» обозначает ту же самую границу) естественно, а в какой может уступить место более естественным и более верным альтернативам, и какими в этом случае они будут?
Так проявляется диалектика развития. Исторически самая первая и самая состоявшаяся из знаковых конструкций — география — в процессе своего развития посредством «отрицания отрицания» эволюционировала в новую, синтетическую конструкцию, в которой знаки уже не являются единственным и главным носителем информации. Она обеспечивает намного более эффективное, точное и целостное восприятие обстановки, нежели достигаемое с помощью знаков; эффективность управления резко возрастает.
Но как в этом случае включить в семиотику вторую, беззнаковую компоненту подобных систем? Для этой цели было предложено ввести понятие о «нулевом» семиотическом знаке – то есть о сущности, которая, не являясь знаком, способна передавать метрически точный образ обстановки. Нулевой знак в семиотике вводится в полной аналогии с нулевым знаком в математике. Очевидно, что семиотика вне представления о нулевом знаке логически противоречива. Очевидно также, что наличие у субъекта как минимум ещё одного, наряду со знаковым, канала восприятия обстановки является существенным вызовом.
Итак получается, что знак является средоточием проблем современной цивилизации. Что это значит для человечества в целом?
Цифровая Земля подвела нас к осознанному пересмотру самых начальных этапов формирования нашего сознания и неизбежно затрагивает самые архаичные пласты бессознательного. Масштаб открытий, которые ждут нас, по-видимому не имеет прецедентов в истории науки.
Человечество совершило круг и, сформировав в седом прошлом категориальное мышление на базе карт, сначала последовательно развило идею знаков, построило на ней все без исключения социальные институты, а затем довело идею до абсурда в эпоху «цифровой трансформации» и «цифровой экономики», и наконец, в наши дни осознало наличие выхода из тупика зависимости от знаков, в которой оно находилось прежде. Впрочем, диалектика развития человечества — это совершенно иная, следующая история…
Интервью: Иван Степанян
